За прошедшие века у здешних жителей была масса причин шарахаться от моря. Начиналось-то всё хорошо – с греческих полисов на самом берегу. Зато потом, с приходом средневековья, климат резко изменился: долины заболотились, пришла малярия, жители в ужасе рванули в горы повыше и не спускались оттуда без насущной необходимости.
Глядя сейчас на нежащиеся в золотистых степях храмы Пестума, и не подумаешь, что еще в конце 19 века, если верить Мортону, местный станционный смотритель ходил, замотанный в москитную сетку с головы до ног, и на него смотрели, как на смертника. Хорошо было только буйволам, которые плескались себе в болотах и производили буйволиную моцареллу.
С моря же приходили пираты и всякие непонятные власти: норманны, анжуйцы, арагонцы, Мюрат со товарищи. Большого различия между властями и пиратами местные жители не делали: брали оружие и уходили в горы. Рискнувших сунуться за ними отстреливали. «Спи, малыш, вырастешь – уйдешь в горы, станешь разбойником и умрешь, как честный человек», - пели матери младенцам.
Мало-помалу пираты перевелись, а проблему малярии решили, как ни странно, фашисты. С их тягой к титаническим свершениям, достойным духа древнего Рима, они мощным усилием осушили болота по всему побережью Италии.
Фактически, к середине ХХ века калабрийцы только начали спускаться с гор на более удобные равнинные участки, а у большинства горных городков появились двойники: стоит, например, старинный город Х на горе в паре-тройке километров от моря, а на берегу расцветает и привечает туристов город «Х Марина», приморский его вариант.
Да, вернемся к еде.
Я очень люблю рассматривать фотографии еды в чужих отчетах, но сама ее практически не снимаю. По той банальной причине, что, оказавшись перед полной тарелкой, меньше всего способна вспомнить о фотоаппарате. Это уже минут через пятнадцать, довольно отвалившись, я наконец думаю, что такой шедевр надо бы запечатлеть, потом с сомнением смотрю на разоренную тарелку…
М-да. Это к тому, что следующие несколько фото не мои, а взяты из интернета.
✦ Не меньше, чем мясо, калабрийцы уважают местный острый перец. Хорошим отражением их любви и к тому, и к другому служит ндуя (nduja) – колбаса-паштет, состоящая из перца, по-моему, наполовину. Я кладу в соус для спагетти пол-ложечки, и мне хватает. А ведь кто-то и на хлеб мажет!